И тихо, в полусне, река своё движенье измеряя, придвинула на раз, слегка, неровный берег лишь у края. Примерила опушку волн, холмистость спусков и подъемов; примерила, насколько волен зеркально отраженный дом. Там, где на кромке света тайна, извилистой строкой река упорно движется, сверкая, и музыка зимы такая, что замираешь. Это - вечность! Заслушались деревья. Спят, тенями притянув сюжетность, собрав ветвями стёжек пядь... О, красота! О, чудо! Свежесть! И нечто вдруг коснулось лба, ресниц дрожащих... Это нежность душевно в вышивку легла.
|